pavel_syutkin (
pavel_syutkin) wrote2015-07-31 11:00 am
![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png)
Entry tags:
Яблоко любовное и бездуховное
Судя по последним августейшим решениям, уничтожением вражеских продуктов на границе мы не ограничимся. Так, что и эта депутатская инициатива имеет хорошие шансы на одобрение. Я имею в виду введение нормативов на русские блюда, которые должны будут скоро составлять 50% от меню любого ресторана, "не имеющего национальной специализации".

Бредовость данного предложения заключается в одной простой мысли: кто и как будет определять «русскость» того или иного блюда? Вот, к примеру:
Салат с крабами – это русское блюдо? - Нет? А собственно почему? Крабы в наших морях водятся, а листья зелени издавна выращиваются.
А картофельное пюре с котлеткой? - Ведь, явно чуждое. Картофель - американский, а слово котлета даже звучит не по-русски. Не говоря уже о том, что до конца XVIII века (до прихода немецких и французских поваров) рубленые котлеты у нас и не использовались.
Или помидоры, политые растительным маслом? Вот, кстати, с помидорами все совсем затейливо. Понятно, что происхождение их из Америки уже само по себе делает их бездуховными и чуждыми. Впрочем, как тогда поступать с обычными нашими щами или бычками в томате – непонятно. И вообще, ежели оглянуться назад, то продукт этот – совершенная экзотика для нашей кухни даже во второй половине XIX века.
Вот почитаем только журнал «Русское слово» за 1859 год. Его корреспондент побывал во Франции и пишет из Марселя. Там он немало удивлен свободными французскими нравами. К примеру, тем как местные мужчины в присутствии дам сбрасывают свои сюртуки и в одних, пишет он, кальсонах бросаются в море.


Сплошной разврат и бездуховность французов не смогла, однако, победить извечное наше любопытство и стремление к знаниям. Морской же воздух вызывал огромный аппетит. И наш соотечественник, конечно, не мог пройти мимо местного ресторана.

Именно так – Pomme d’amour или яблоко любви и назывались с конца XVIII века в нашей стране помидоры. И использовались в качестве лекарственных растений, для украшения бальных платьев своими цветами, а то и вовсе для приготовления колдовского приворотного зелья. Все-таки прогресс кулинарии имеет и вполне ощутимые признаки.

Вот только, как же быть сегодня с ними в меню ресторанов – совершенно непонятно. Пройдет ли салат с помидорами и огурцами экзамен на «русскость». Или рестораторы будут вынуждены стыдливо убирать его в конец, ставя на первые места «редьку в патоке» и «репу, чиненую пряжеными печерицами»? – Вот загадка, ответ на которую мы все скоро узнаем.

Бредовость данного предложения заключается в одной простой мысли: кто и как будет определять «русскость» того или иного блюда? Вот, к примеру:
Салат с крабами – это русское блюдо? - Нет? А собственно почему? Крабы в наших морях водятся, а листья зелени издавна выращиваются.
А картофельное пюре с котлеткой? - Ведь, явно чуждое. Картофель - американский, а слово котлета даже звучит не по-русски. Не говоря уже о том, что до конца XVIII века (до прихода немецких и французских поваров) рубленые котлеты у нас и не использовались.
Или помидоры, политые растительным маслом? Вот, кстати, с помидорами все совсем затейливо. Понятно, что происхождение их из Америки уже само по себе делает их бездуховными и чуждыми. Впрочем, как тогда поступать с обычными нашими щами или бычками в томате – непонятно. И вообще, ежели оглянуться назад, то продукт этот – совершенная экзотика для нашей кухни даже во второй половине XIX века.
Вот почитаем только журнал «Русское слово» за 1859 год. Его корреспондент побывал во Франции и пишет из Марселя. Там он немало удивлен свободными французскими нравами. К примеру, тем как местные мужчины в присутствии дам сбрасывают свои сюртуки и в одних, пишет он, кальсонах бросаются в море.


Сплошной разврат и бездуховность французов не смогла, однако, победить извечное наше любопытство и стремление к знаниям. Морской же воздух вызывал огромный аппетит. И наш соотечественник, конечно, не мог пройти мимо местного ресторана.



no subject
Я конечно, сильно -пресильно извиняюс, но с какого года до нашего веку кухня какого-то народа обязана оставатся невъебе (зачоркано) неизменяемой и не иметь примесей из овощей-фруктов, давно произрастающих уже на земле этой кухни?
И самоглавное- кому это нужно, так разделять ? Уж точно, не едоку,а? )))
no subject
no subject
no subject
Но в целом подход одобряю - что посмеешь, то и пожмёшь.
no subject
(no subject)
(no subject)
no subject
А вот обязать заведения общепита использовать местные продукты - очень полезно.
А если уж совсем мечтать, то каждое заведение обязано иметь подсобное хозяйство. Открываешь рюмочную - изволь завести парник под огурцы и засолочный погреб. Столовая - озаботься картофельным полем и свинарником. Кафе - курятник. Ресторан - рыбный пруд. Сеть ресторанов? Мужик, ты попал! Меньше чем сетью заготпунктов в Ярославской области не отделаешься. И так далее.)))
Вот так меня прёт с эспумизана. (ц) :)
no subject
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
no subject
(no subject)
no subject
no subject
no subject
(no subject)
(no subject)
no subject
(no subject)
(no subject)
no subject
no subject
(no subject)
(no subject)
(no subject)
no subject
Вот например кулебяка с сыром грибами и помидорами али же рисовые колобки с семгою и тиною морскою вполне себе. И главное, есть все деревянными ложками, а не палочками :)
no subject
Колобки с семгою и тиною морскою - нямням)))
(no subject)
(no subject)
no subject
no subject
no subject
Хотя, огурец - он же выходит все-таки православный. Это меняет дело!
no subject
Яблоко любовное и бездуховное
3000-ТОП
Подписаться на рассылку или отказаться от рассылки можно здесь.
no subject
no subject
no subject
«… – Расписанье подай, – сказал Василий Петрович.
– Какое расписанье? – в недоумении спросил половой.
– Роспись кушаньям, какие у вас готовят, – повыся голос, крикнул на
него с досадой Морковников.
– Карточку, значит? Сию минуту-с, – сказал половой и подал ее
Василию Петровичу…
«Мясное: лангет а ланглез, рулет де филе де феб, ескалоп о трюф». Пес
их знает, что такое тут нагорожено!.. Кобылятина еще, пожалуй, али собачье
мясо…
Слышишь? – строго обратился он к улыбающемуся половому".