Добрым русским словом

[pavel_syutkin]

Приближающиеся майские праздники - это еще и память о войне. И очень важно, чтобы сквозь тонны фальшивого пафоса пробивались реальные воспоминания о той поре. А не всякая политически правильная, «причесанная» история, которая никаких приличных слов уже не вызывает.

Не о пируэтах истребителей и гениальных сталинских замыслах надо говорить. А о голоде, крови и лишениях обычных людей. Может быть, после этого станет меньше идиотов, которые мечтают что-то там «перепоказать» и «переповторить». Так что этот предупреждающий плакат был вполне уместен. 

Он висит прямо над столом в студии радио «Серебряный дождь», где вчера мы с ведущим Алексеем Ковальковым обсуждали «кухню войны». Кухню – в широком смысле слова. Не только еду, но и жизнь.

Радио ценно еще и тем, что дает мгновенную связь со слушателем. Звонки в эфир – очень ценный канал связи. И во время передачи немало было важных хотя и грустных моментов. 

Задали мне вопрос: правда ли, что даже в блокадном Ленинграде были спецстоловые для начальников? А что тут скажешь? Можно верить или не верить Гранину с его воспоминаниями. Но я ответил проще:

- Советское начальство всегда и везде находило для себя возможность питаться и жить лучше. Даже «кумир» коммунистов Сергей Киров – этот скромнейший и достойнейший человек – не брезговал жить в пятикомнатной барской квартире с американским холодильником забитым мясом, рыбой, колбасами. С целой «холодной» комнатой при кухне с припасами. Это при том, что с 1929 года в Ленинграде карточки на все базовые продукты питания. 

Этим своим привычкам советская номенклатура не изменяла даже в самые страшные времена голода в Поволжье и «голодомора» в Украине. А теперь задайте себе вопрос. Что собственно такого могло измениться в этом отношении к людям во время войны? – Правильно. Никаких мотивов считать, что товарищ Жданов как-то изменил свой быт у нас нет. А Гранину, конечно, можно и не верить.  

Поговорили и о наших ветеранах:

- Дело было в конце 80-х, - рассказывал один из слушателей, дозвонившихся в эфир. – Мой дед прошедший войну, был уже очень плох, болел. И вот как-то, видимо почувствовав неизбежное, попросил нас об одном удовольствии. «Помню как-то ел я красную икру», - Давно было, а вспомнилось старику. – «Вот бы еще ложечку перед смертью…»

Надо ли говорить, что родные подняли на ноги всех знакомых в этом Липецке (или Воронеже – не помню). Несколько дней безуспешных поисков. И все-таки успели. Через «десятые руки» вышли на обкомовскую столовую, выпросили баночку, накормили.

Так что о ветеранах у нас заботились всегда. Но если серьезно, в этой теме хотелось бы разобраться. Поскольку мнений и воспоминаний много, и они противоречивы.

Насколько я знаю, никаких особых льгот ветераны после самой войны не имели. Все «плюшки» в СССР были ведомственные и административные. То есть, работаешь ты на железной дороге, —  отовариваешься в соответствующих ОРСАХ. Где и продуктов больше и качество лучше, чем в обычных городских магазинах. А инвалид ты или нет, тогда было не принципиально. 

Впрочем, кто-то вспоминает, что были доплаты за ордена. За орден Ленина или Красного знамени полагалась какая-то прибавка. Так ли это? Или может быть, только для военных? – Расскажите, кто помнит.

А сама система обслуживания ветеранов, насколько я понимаю, возникла уже в 1970-е годы. Тогда появились магазины «Ветеран», продуктовые заказы для них к праздникам. Очередь на мебельную стенку или автомобиль для них стала на несколько лет короче, чем для обычных людей. 

В общем, любопытная тема, которую интересно сравнить с сегодняшним положением. И по мере сил при этом избежать указанных в первом фото слов.